Дарт Хайден

Автор: Nexu. Дата публикации: 17 октября 2005. Категория: Пресса.

Предлагаю вашему вниманию интервью с Хайденом Кристенсеном, которое он дал в связи с готовящимся выпуском DVD «Месть ситхов».

Хайден Кристенсен, сыгравший Анакина Скайуокера/Дарта Вейдера в последних двух эпизодах приквела «Звездных войн», на прошлой неделе, в связи со скорым выходом «Эпизода III: Месть Ситхов» на DVD, давал интервью прессе. ComingSoon.net принимал участие в этой конференции:

Вопрос: Когда у вас будут собственные дети, и придет пора познакомить их со «Звездными войнами», то с какого фильма вы начнете — с Эпизода I или с Эпизода IV?

Хайден Кристенсен: С Эпизода I, потому что именно так задумал сам автор. О, да, это будет день из дней! Помня о том, что это фильм, всего лишь фильм, я все равно буду с волнением ожидать их реакции — жду этого с нетерпением.

В: Как далеко вам пришлось зайти, чтобы отыскать в себе Темную Сторону?

О: Будучи актером, я, обычно, стараюсь удержать свои эмоции в рамках того контекста, в котором живет и действует мой персонаж. То есть, я не думаю о своей собаке, которая умерла, когда мне было 8 лет, и о том, какие чувства я переживал по этому поводу. Я стараюсь оставаться в границах психологии Анакина. Только таким образом я смог прочувствовать и сыграть накапливающиеся внутри него неудовлетворенность и раздражительность.

В: Вы уже знали, что должно случиться в Эпизоде III. Насколько трудно вам было абстрагироваться от этого во время съемок Эпизода II?

О: Это было настоящим испытанием на выносливость, потому что приходилось играть персонаж, который впоследствии должен стать живым олицетворением зла. И первым естественным желанием было изобразить его именно таким. Джордж [Лукас] постоянно просил, чтобы я отошел от этого и сделал Анакина тем, кто борется с демонами внутри себя и кто выражает свое неудовлетворение и разочарование так, что они поначалу не воспринимаются, как проявление зла. Он просил придерживаться этой линии и не допускать каких-то иных проявлений характера моего героя в Эпизоде II. Я дожен был показать, каким он был в тот период своей жизни,— во времена Эпизода II,— а Эпизод III должен был стать историей о том, какие причины заставили Анакина превратиться в Дарта Вейдера. Вот почему я был ужасно взволнован, когда, наконец, начались съемки Эпизода III — теперь я мог сделать то, что уже давно держал в своей голове в виде готовых образов.

В: Храня эти образы столь долго в своем сознании, как вы чувствовали себя, когда добрались до кульминационных сцен? Как вы готовились к тому, чтобы пройти через это?

О: Я воспринял это с огромной радостью и ликованием. Пройти через это оказалось очень легко, потому что все мои мысли были заняты только одним. Я воспринимал это, как подарок судьбы. Это было для меня чем-то вроде момента высшего сексуального наслаждения (смеется). Я не знаю. Это было удивительно. Я ждал, ждал, я очень долго ждал, и, наконец, позволил своему герою отдаться во власть Темной Стороны.

В: Как вы убедили Джорджа Лукаса позволить вам облачиться в костюм Дарта Вейдера?

О: Я просто очень вежливо спросил, возможно ли это. И Джордж с Риком (Маккаллумом) — добрейшие люди — дали мне свое разрешение. Я тогда сказал: «Я читал сценарий и знаю, что в конце фильма должен появиться Вейдер». Наверное, они к этому моменту уже провели несколько кастингов, на которые приглашали баскетболистов и прочих высокорослых людей, которые смогли бы изобразить в кадре Вейдера. И я сказал: «Не знаю, может, у вас есть какое-то иное мнение на этот счет, но я был бы ужасно счастлив, если бы смог сам надеть этот костюм».

В: Как вы себя почувствовали, облачившись в костюм и войдя на съемочную площадку?

О: Это было неописуемое ощущение. Это был апофеоз всей моей работы. Эта сцена символизировала собой финал моего долгого пятилетнего путешествия; вдобавок ко всему, когда вы играете кого-то вроде Дарта, откуда-то изнутри поднимается невероятно мощное чувство, этакое звериное чувство собственного превосходства. Вы идете, а люди видят Дарта, и вы можете наблюдать за реакцией на их лицах. Дни, когда на площадке появлялся Дарт, были настоящим событием. Каждому хотелось понаблюдать за происходящим. Это было интересное ощущение.

В: Костюм был тяжелым?

О: Очень тяжелым. Мысль о том, чтобы надеть на себя костюм, вскоре перестала казаться мне такой замечательной, потому что внутри было ужасно жарко. Пробовали сделать внутри кондиционер, но он не работал. Меня не покидало ощущение клаустрофобии, а обзор был весьма ограничен. Помимо этого, нужно было компенсировать разницу в высоте (Кристенсена и Дэвида Прауса, «оригинального» Вейдера — Riila), для чего внутрь ботинок поместили специальные подкладки. В итоге все это напоминало мне ходьбу с десятикилограммовым мешком на плечах, да еще в туфлях на высоком каблуке — только не подумайте, что я уже пробовал делать это раньше! (смеется).

В: Какой опыт вы получили от работы с актерами старшего поколения — такими, как Кристофер Ли?

О: Самый большой опыт я получил, конечно, от Иэна (Макдиармида). Я говорю это не потому, что он сейчас присутствует здесь, а потому, что для меня это стало настоящим потрясением: сидеть рядом с ним в той известной вам сцене в опере, слушать историю, которую он рассказывает одними полунамеками — и, тем не менее, все, что он хочет до вас донести, он может легко выразить этими полунамеками. Мне оставалось только молча сидеть, кивать и ловить себя на мысли: «Черт, я не должен все время трясти головой!» И он был настолько добр, что был всегда готов поделиться своей мудростью и всегда помогал, когда я просил его об этом. Я узнал от него великое множество всего.

В: Как реагируют дети, когда они видят вас лично? Вы готовы к тому, что на Хэллоуин у вас будет много Дартов Вейдеров?

О: Теперь я в одном лице представляю двух персонажей, в которых люди могут нарядиться. Я не знаю. Если честно, я ожидал иной реакции. Детей очаровывал прежний Анакин, и я думал, что ситуация переменится, когда они увидят нового Анакина, и что этот новый Анакин поначалу их отпугнет. На самом же деле ничего не изменилось. Говоря по правде, они только больше привязались к нему. Ко мне все еще подходят маленькие детишки и просят научить их сражаться на световых мечах, и я им не отказываю. Мне это нравится. А Хэллоуин… Этот Хэллоуин я проведу дома. Но если моя мама скажет, что пришел кто-то, наряженный Анакином, я выйду и дам ему леденец — это будет весело.

В: Что давалось труднее всего: трюки, которые вам пришлось выполнять по ходу фильма, или сцены с Иэном?

О: Тренировки, которые, наверное, были самыми интенсивными за всю мою жизнь. Джордж заранее просил меня, чтобы я оставался в определенной форме, а я к тому времени ее чуть подрастерял. Но он хотел, чтобы я выглядел более крепким: так он хотел наглядным образом показать зрелость, которая наступила у моего героя в период между двумя фильмами. И я постарался добиться нужной кондиции за те три месяца, что оставались до начала съемок. Пришлось изрядно попотеть. Зато, благодаря этому, выполнять трюки на съемочной площадке стало для меня просто забавой. Что до работы с Иэном, то она вовсе не была трудной — напротив, она принесла мне много пользы и была очень легкой, потому что работать с такими великолепными и опытными актерами, как он, невероятно легко.

В: Пройдут годы. Найдется ли и тогда «Звездным войнам» место в вашем сердце?

О: Вне всякого сомнения, они всегда будут дороги моему сердцу. Это было сумасшедшее путешествие длиной в пять лет. Оно изменило мою жизнь на 90% в лучшую сторону. Я ценю это и чувствую себя навсегда обязанным Джорджу за то, что он дал мне такую возможность.

В: Насколько хороший вы геймер?

О: Лучше, чем вы! (Смеется). Когда-то был неплохим. Я много времени проводил за видеоиграми, будучи подростком, и до сих пор еще играю, хоть и не так часто. Так что меня можно назвать геймером.

В: Наверное, в детстве у вас были игрушечные фигурки Люка Скайуокера. Какова была ваша первая реакция на то, что теперь и вы станете частью всего этого?

О: Все так. Я на самом деле хотел приобрести свою собственную фигурку. Я даже решил сыграть самого себя в видеоигре — что уж может быть круче? Я хочу сказать, что у самого у меня нет подобных вещей, но зато у меня есть старший брат — ярый фанатик «Звездных войн», который собирал фигурки, сувениры и тому подобное. Таким образом, я был заранее посвящен во все аспекты индустрии «Звездных войн» и был чрезвычайно взволнован, когда меня пригласили для съемок. Но прийти в магазин и видеть повсюду свое лицо — это совсем другая история.

В: Вы принимали участие в создании видеоигры «Месть Ситхов». Насколько работа над этим проектом — в частности, сцены дуэлей — отличалась от съемок в фильме? Это было легче или сложнее?

О: Это было всего лишь развлечением. Меня пригласили на пару дней, чтобы я помог им в работе над образом своего персонажа. Это была забавная группа ребят, ужасно взволнованных тем, что они делают видеоигры. Вместе со мной пригласили Ника Гилларда, постановщика поединков. Мы просто помахали мечами несколько раз, и это было весело.

В: Какие роли вы хотели бы сыграть в будущем?

О: Те, которые я еще не играл. Которые бросят мне вызов и, надеюсь, будут способствовать моему росту, как актеру — и все такое. Я не знаю. Я только что закончил съемки в фильме под названием «Декамерон», который сильно отличается от всего того, что я делал раньше. Он, в большей степени, комедия. Теперь я собираюсь начать работу над фильмом, который будет психологической драмой, триллером, и этот проект меня тоже очень привлекает. Только, по правде сказать, акцент в нем сделан не на личность, а на саму историю. Но, если меня привлекает сюжет, то я найду способ сыграть и личность.

В: Вы встречались с Марком Хэмиллом и Керри Фишер во время фотосессии для журнала Vanity Fair?

О: Нет. Все это компьютерные уловки. Мы посвятили съемкам примерно час, в свой выходной, и все, кто был задействован на съемках Эпизода III, принимали в этом участие, но ни Марка Хэмилла, ни Керри Фишер, ни Харрисона Форда в то время там не было. Но, благодаря компьютерным технологиям, все они оказались на снимке.

В: Когда вы будете смотреть DVD, то есть ли там сцена, которую вам хотелось бы посмотреть в первую очередь? Вы храните у себя реквизит из фильма? И где вы его храните?

О: Я храню его у себя в гардеробе, потому что было бы немного странно держать это на каминной доске или где-то еще.

В: Которую из вырезанных сцен вы посмотрите в первую очередь?

О: Даже не знаю. Я имею в виду, что в фильме много вырезанных сцен. Джордж снимает очень много материала, а потом, во время монтажа, вырезает лишнее, делает сюжет более сконцентрированным, более ориентированным на главную цель. Дайте подумать… Мы провели несколько дней в большом бассейне с водой. Этот резервуар был создан для той сцены, когда мы должны были попасть в топливный отсек и выбираться оттуда, и это выглядело просто классно — и на бумаге, и в действительности. Так что эта сцена будет именно тем, с чем бы я вновь хотел встретиться, потому что в самом фильме ее нет.

В: Что вы думаете об отношениях Анакина и Падме и о тех чувствах, которые он испытывает к ней?

О: Мне действительно нравится идея о том, что именно страсть к Падме заставила Анакина проделать все эти ужасные вещи. Он думает, что делает это ради любви. Она не видит того, что видит он, и поэтому в их отношениях начинается разлад. Я, конечно, не имею в виду, что такое должно происходить в каждой семье; я просто говорю о своих впечатлениях и о впечатлении большинства зрителей. Любовь нередко меняет людей, и мне нравится играть подобные роли.

В: Вам не кажется, что Анакин, пока не превратился в Дарта Вейдера, просто носил своего рода маску?

О: Как считает Фрэнк [Оз]? Нет. Анакин был тем, кем он был. Он принадлежит к тому типу сдержанных людей, которым трудно управлять своими чувствами. Внутри него, под внешне спокойной поверхностью, бурлят противоречия и много всего такого, что он не осмеливается показывать другим. Именно таким я его вижу.

Hayden Christensen on Star Wars
Scott Chitwood
October 10, 2005
comingsoon.net

Метки: Анакин, Хайден Кристенсен

• Назад
• Вперёд